Александр Балуев: Нужно мне - беру лопату и чищу снег.

- Как Вы считаете, что зрители считают в профессии артиста самым увлекательным и в чем они больше всего ошибаются?
- Я не могу быть зрителем, но мне кажется... Американские коллеги очень хорошо уловили суть кино: это сказка, что бы там ни происходило. Это все равно моменты нереального существования. Наверное, зрители думают, что и люди, которые делают эту продукцию - у них все не как в жизни. Что они едят не так, болеют не так, плохо себя чувствуют с утра не так. Что не бывает у них человеческих и земных проявлений. А если еще артисты красивы от природы, то зрителям кажется, что у них и ДНК из другого состава. И так должно быть. Как только зритель поверит в то, что артисты "такие же, как мы" - все, пиши пропало. То есть этот обман, в хорошем смысле слова, надо всеми силами поддерживать. Если ребенка от рождения лишить сказок - что из него вырастет? Это почти то же самое. И эту сказку надо как можно дольше продлевать. Меня в свое время очень обидела такая передача, в которой замечательная актриса, Терехова, я ее очень люблю, показывала, что артист умеет. Смеялась, потом плакала. Она открывала какие-то секреты. И зритель видел, что это просто технология. Конечно, есть какой-то арсенал, но это не совсем так. Просто это какой-то тренинг, подход к какой-то своей психике. Нервности другой. А когда раскрывается секрет, когда пускают за кулисы. Для меня до сих пор темнота кулис вызывает большее притяжение, нежели то, что происходит на сцене. На сцене иногда такая скучища и такой мусор. Что мне кажется. Что вот там, в этой темноте самое главное и происходит. А когда мы туда с камерой входим и показываем, что там стоит и еле дышит артист, которому тяжело - не надо этого делать.

- Совсем недавно состоялась премьера фильма "Москва" режиссера Владимира Зельдовича, в этом сезоне должен выйти "Затворник", - картина, которую поставил Егор Кончаловский. И в том, и в другом фильме Вы сыграли главную роль. Чем Вам интересны эти персонажи?
- Мне всегда нравится играть героя не впрямую хорошего или плохого. Образы-клише мне неинтересны. Всегда хочется, чтобы негодяй вызывал сочувствие, а заведомо хороший - некоторое, скажем, подозрение в своей "положительности". Если говорить о прошлых работах, то таким был Герасим в картине Грымова "Му-му". Мы привыкли к тому, что Герасима жалко. А мне его не жалко. У меня были скорее недоумение и протест против того, что делает этот человек. Я стремился вызвать у зрителя определенные мысли, которые были бы современны сегодня: каждый должен знать, что у него есть возможность выбора, - по-моему, сейчас это очень актуально. В "Москве" и в "Затворнике", я также стремился показать вот такое несоответствие поверхностного, однозначного восприятия образа и возможности его иного толкования, - такое присутствие хорошего в плохом. Что касается "Затворника", то особый интерес к этой картине был для меня в том, что мне хотелось познакомиться с Егором Кончаловским. Все в этом семейном клане, к которому принадлежит Егор, какие-то, в хорошем смысле, больные люди, зараженные бациллой кинематографа. И поэтому мне было любопытно поработать с одним из них. Я абсолютно не разочарован. Не все в меня устраивает в том, как Егор думает дальше снимать кино. Но он знает, чего хочет, и дай ему Бог... А бацилла - налицо. Ее присутствие заметно во всем. Даже в том, как Егор смотрит в монитор во время съемок.

- Как Вы считаете, какому зрителю, скорее всего, понравится "Москва"?
- Широкому зрителю - не понравится. Во-первых, потому, что этот зритель не любит читать Сорокина. Во-вторых, режиссер картины - не "попсовый", то есть не популярный, и не стремится быть таковым. Операторская работа, по-моему, просто изумительная, тоже найдет признание скорее у эстетов. Этот фильм понравится зрителю, подготовленному к восприятию бессюжетного кино, к кино "не действия". Событийность в фильме - не главное. В нем есть некое понятие города, мегаполиса, есть изображение, музыка, люди, которые насыщают этот город. Интересен просто человек. Не тем, как он себя ведет, а как он живет, что у него болит, способен ли он любить. Я боюсь, что в нашей стране зрителя, способного оценить такое кино, будет немного. И в других странах тоже. Но, думаю, "Москва", изначально и не создавалась как фильм, который бы привлекал массового зрителя в кинотеатр.

- У Вас, как у зрителя, в этом фильме что-то вызвало протест?
- Да. Я самого начала был против нецензурщины, звучащей с экрана, и не я один. Я понимаю, что это шокирует. Но шокировать, мне кажется, нужно другим способом, не таким лобовым. Особенно в таком кино. Мы все же сделали вариант, когда на озвучании многое удалось заменить. Все, пожалуй, этим мои зрительские протесты ограничиваются. Но я же не просто зритель, а участник этого действия, я по-другому смотрю. Если бы я был зрителем со стороны, я бы, может быть, и ушел с этой картины.

- Какой будет Ваша следующая роль в кино?
- В "большом" кино я пока не снимаюсь, есть только предложения, которые обсуждаются. Что-то предлагают американцы, но конкретного разговора еще не было. Знаю только, что сюжет фильма как-то связан с мумией. Но если они хотят русского актера, то это наверняка будет персонаж, который, например, грабит гробницы, словом, кто-то с большим знаком минус. У большинства американских кинематографистов русские ассоциируются с бандитами, в лучшем случае с людьми, разбавляющими бензин. Гагарин - это для них непонятно. Циолковский - ну, наверное, поляк какой-то. Эти примеры от них далеко-далеко. А вот всякие Япончики... Русские в Америке - это мафия, клише. Значит мой персонаж наверняка будет связан с криминалом. Пока нам, русским артистам, в Голливуде другого не дано. Все, кто туда попадает - Вова Машков, например, все равно играют негодяев.

- Предложения, которые Вам поступают в нашем кино - из того же ряда?
- Здесь попроще, потому что здесь я могу даже персонаж, который проявляет себя не очень положительно, сделать неоднозначным, обогатить. Не оправдать, а дать секундочку понимания его поступков. Там это невозможно, в чем я убедился на собственном опыте. В "Миротворце" я играл русского генерала, который перепродает боеголовки каким-то странам. В эпизоде, где идет огромная колонна беженцев, - людей, которые пострадали от моего бизнеса, у меня был короткий текст. Мой герой говорит: "Я их ненавижу, потому что они бедные". Как можно ненавидеть "за то, что бедные"? То есть я понимал, что мой герой хочет быть богатым. Ну и что? Вот этого противопоставления стремления к богатству и ненависти к бедным мне как человеку и русскому артисту недостаточно. Я предложил режиссеру переделать одну фразу: да, я их ненавижу, но не "за то, что они бедные", а "за то, что они стадо". То есть этот генерал на них наживается, а они безропотно идут, и ничего у них не вызывает протеста, они уже доведены до состояния скота. Мне казалось, что таким образом персонаж станет более выпуклым и интересным. Все это было отметено. Ни по какой причине. Мне было сказано: ты должен говорить вот эти слова и все. И мне совершенно ясно, что и впредь любые подобные попытки будут отметены.

- Как Вы считаете, в каком актерском имидже воспринимает Вас большинство зрителей?
- Журналисты обычно спрашивают: почему Вы играете только новых русских? Я играю и старых русских. И очень древних русских. Но то, что доходит до зрителей по телевизору - кинопроката же нет, - как раз и создает этот имидж. Сейчас, наверняка, воспринимают как некого "мачо", который в "Маросейке" всех крушит. Стараюсь, чтобы такой имидж за мной не закрепился. Поэтому когда Алла Сурикова предложила мне сыграть абсолютно противоположную историю в сериале, который в конце февраля уже появится на экранах, я с радостью согласился. Она сняла сейчас замечательный, на мой взгляд, и очень смешной сериал, который называется "Идеальная пара". Это такая легкая, бесшабашная, авантюрная история про любовь. В ней два главных героя - мужчина и женщина, которые в каждой серии "проворачивают" новую какую-то аферу. В результате чего обманывают богатых и отдают бедным. Деточкины такие. Эта роль мне нравится, именно потому, что мой герой совершенно не похож на супермена. Если я по-прежнему буду играть только "мачо", то тогда критики и зрители решат, что я создаю имидж.

- Насколько мне известно, Вы репетируете роль Тригорина?
- Собираюсь. Пока не хочется об этом говорить, потому что проект в самом начале. Если время и средства позволят, то я буду очень рад этой роли, потому что я очень люблю театр как понятие. Даже больше, наверное, чем кино. В этой "Чайке" будет очень экстремальный режиссер. Я никого не хочу обидеть, но если бы эту роль мне предложил режиссер, которого я знаю, как традиционного, я бы не согласился. А здесь я сам не знаю, что получится. Вообще не знаю. Пьеса берется как основа, а как она будет рассказана - не представляю. Вот это мне и интересно. Сейчас я занят только в одном спектакле: "Люди и мыши", его поставил Михаил Горевой. Мы в последнее время играем в филиале театра имени Маяковского. Этот спектакль был поставлен давно, потом в связи с дефолтом он развалился. А сейчас мы его возобновили, и успешно сыграли несколько спектаклей.

- Вы можете охарактеризовать режиссера, с которым бы Вам больше всего хотелось работать?
- Я думаю, что собирательного образа не найти. Кино - это персонифицированное искусство. Но чем дальше этот режиссер будет от действительности, тем более он будет мне интересен. Я вообще за искусственность в кино, - в нем все должно быть не так, как, как в жизни. Мне неинтересны на экране натуральные, обшарпанные, питерские подъезды. Мне не нужна эта помойка, которая нас окружает, я ее и так могу увидеть. Мне больно оттого, что разваливаются прекрасные здания, и я хочу в кино хотя бы помечтать о том, чтобы эта архитектура была такой же красивой, как ее затевали. ... Зритель должен понимать, что в кино все - неправда. Художественное кино потому так и называется, что изначально предполагает вымысел.

- Приходилось слышать от режиссеров такую фразу: "актер - это, прежде всего, расшатанная психика"?
- Режиссеры вообще не очень любят артистов, в этом они едины. Странно характеризуют артистов: дети, расшатанная психика. Она не расшатанная, а просто тренированная определенным образом. Мне трудно отвечать за всех нас. Но я скажу про себя. Когда я смотрю программу "Вести" - неважно, правду там говорят или неправду, я об этом сейчас не говорю. Но когда я перестаю ощущать какую-то боль за то, что происходит в какой-то Зимбабве, глядя на голодных людей, на которых мухи садятся. Я ничем не могу помочь этим людям, но если я ничего не чувствую по отношению к этим, абсолютно посторонним людям - все, меня можно списывать. Я ничего не могу сыграть. Как это считается: расшатанная психика или нет? То есть воспринимать непосредственно события - комические, трагические или никакие, ежедневные, - но не пропускать их, а понимать, что это событие, и всегда чувствовать свое отношение к ним - не для кого-то, а для себя, вот тогда у тебя, как режиссеры называют, расшатанная психика. Если этой психики нет, тогда актер становится скучным, никому неинтересным. Здесь тоже надо понять. Что когда какого-то актера эксплуатируют, то его психика устает. Некоторые ложатся отдохнуть, потому что это тяжело. Но это не из-под палки происходит. У настоящих актеров существует какой-то определенный настрой на событийность этой жизни.

- У каждого актера существует свой способ самосохранения, есть ли он у Вас?
- Да, они иногда не очень лицеприятны, эти способы. Некоторые уходят в алкоголь. Мне тоже так казалось, я тоже выпивал, и довольно серьезно к этому делу относился. Потом мне стало от этого хуже. Если бы не стало хуже, может быть я бы и продолжал. Выпиваешь после спектакля, или кино и тебе кажется, что ты расслабляешься. Кажется, что энергия, которую ты накопил - отрицательную- и не реализовал в спектакле или в картине, она уходит. Ничего подобного. Это действует только как моментальный обезболивающий укол. Он только на какое-то время действует, а потом все равно боль остается. Это не проходит. Я решил поменять... Я уехал из города и живу за городом. Мне кажется, что это мне помогает. Я утром встаю и смотрю в окно, не видя бетонных зданий, а вижу четыре-пять елей. И у меня уходит какой-то напряг, совершенно. Я свободен - надеваю одежду, какую хочу. То есть в валенках хожу. Нужно мне - беру лопату и чищу снег. И это мне доставляет удовольствие, я этим разряжаюсь, как мне кажется.

- Горные лыжи из той же серии?
- К горным лыжам у меня страсть была с детства. Я ездил в Крылатское - по-моему тогда это было единственное место в Москве, где можно было кататься. А сейчас просто вспомнилось, и с удовольствием катаюсь.

- Это правда, что Вы сам построили свой дом?
- Неправда, конечно. Что я могу построить? Мне строили замечательные строители, ребята из Крыма. Но этот дом мною задуман и отслежен. Я хотел как можно более традиционно и аккуратно совместить жилище человека с той средой, в которой оно строится. Если это средняя полоса, Подмосковье, то мне в большинстве не нравятся эти огромные кирпичные дома. Поэтому я сделал русскую избу, но насытив ее нормальными человеческими удобствами. Это просто русская изба из кругляка.

- Что в профессии актера кажется Вам самым нелепым?
- Почет, вернее почетные звания. Я считаю это не только нелепым, я считаю унизительным, когда актеры за свой труд ожидают от власти отметок. Вообще много нелепостей в нашей жизни, но для меня это одна из них. Артист заслуживает признания, но не от кучки чиновников. Когда некто, облеченный властью, называет артиста народным - это нелепо. Как этот чиновник может отвечать за народ? Бред какой-то. Если люди тебя знают и любят, то ты чувствуешь это на улицах, а не в правительственном кабинете. Но самый больший бред в том, что артисты все равно этого ждут. Причем хорошие артисты. Я этого никак не понимаю.

- У каждого актера разные поклонницы. Каковы Ваши?
- Я этого не отслеживал. Во-первых, их у меня не так много. Я просто на себе не ощущаю - узнают иногда в магазине, в гостинице. И то говорят: не может быть, чтобы это были Вы. Видимо, я все делаю правильно. Если бы на экране был такой же, как в жизни, значит чего-то я не доделал. У них несоответствие между тем, что видят на экране и в жизни. То есть та самая искусственность, которой я и добиваюсь. Стараюсь. Но в основном это чудаковатые, конечно, люди. Если артист занимается тем, что меняет костюмы, оставляя свое лицо, у него, конечно, очень большой и располагающий вот этот набор поклонников и поклонниц. Он всем доступен, он всех располагает - это хорошо. Каждый должен делать свое дело. У меня такого не существует. Как можно сочувствовать алкоголику из "Мусульманина"? Но это не тот располагающий материал, который привлек бы на мою сторону девушек и юношей. Поэтому у меня такой довольно отобранный, изысканный, наверное, отряд поклонников. Отобранный скорее. Хотя они довольно разные. Массовости нет, я не могу выделить определяющую черту. Я не отслеживаю. Они проявляют себя случайно. В магазине запчастей, например, могут попросить автограф.

- У вас есть возможность выбирать?
- Слава Богу - да.

- Мне представляется, что у человека, который живет за городом много свободного времени. Это правда?
- Наоборот, это большая ошибка. У человека, который живет за городом, вообще нет времени. Зимой надо убирать снег, чтобы выйти из избы. Летом не знаю, я еще не жил. Куда-то надо сходить. У меня же нет прислуги или дворника. Поэтому я это делаю все сам. На это уходит время. Проживание в квартире и в доме требует разного времени. В квартире за тебя все что-то делается. Сантехник придет. А тут тебе приходится много физически делать самому. Хотя. Время свободное конечно есть. На что я его трачу? Помимо тенниса и горных лыж я гуляю, встречаюсь с друзьями, ну как обычный человек, нормальный. Иногда хочется побыть в одиночестве, могу два дня дома сидеть, смотреть телевизор, читаю. Я не выращиваю апельсинов, не занимаюсь живописью - просто живу.

- Однажды материал о Вас был напечатан в журнале "Вог" на страничке "Ом фаталь". Оказывается, среди актеров кино не так много персонажей, которые бы соответствовали этому определению. Вы - соответствуете. И тем, что Вы поселились в деревне, сами рассчищаете снег по утрам - этим Вы только зациклили образ этакого настоящего русского мужика. Как Вы считаете, почему существует потребность в таких персонажах?
- Мне кажется , что эксперименты по эмансипации - я считаю, что это эксперименты - и потому обычный мужчина должен стесняться перевести пожилую женщину через дорогу или, сидя в машине, уступить дорогу переходящей улицу женщине. Я думаю, что эта потребность в определенном возрасте возникает. Ну, она у меня возникает. Я не знаю, в чем потребность зрительская, но думаю, что в том же самом. Все уж слишком перепуталось - мужественность, и всем нам надо возвращаться. По телевизору показывают юношей, в которых нет ни мужского, ни женского. И эта бесполость всячески подчеркивается - визуально. Ну, если ты гомосексуалист, чего я никак не осуждаю, то и живи согласно своим склонностям, не пытаясь выглядеть мужественнее, чем ты есть на самом деле. А если ты, грубо говоря, натурал, то будь натуралом, - не будь между этим и этим. Когда довольно пожилые певцы одеваются так, как будто им четырнадцать лет, потому что это, видимо, кушается. Они как бы стесняются своего мужского начала, прячут его, убирают. Я считаю это глупостью. Я не собираюсь ничего убирать, как и выставлять тоже. Мне сказали, что я на канале РТР пятый в списке секс-символов. Я сказал, что если бы был первым, то это было бы странно, а пятый - нормально. К норме должно все приходить внутри человека. Думаю, зрители, особенно в нашей стране, которая не так много видела, не так много понимает - про всякие там движения. все равно хотят равновесия.
... Каждый должен заниматься своим делом. Нельзя сварить борщ, а потом пойти заседать в Думу. Я не стану снимать кино - это не мое дело. Я занимаюсь своим делом - в этом я уверен и самодостаточен. Такой ленивый самодостаточный актер. Я - за чистоту жанра. Во всем.

Т.Сарана
ntvprofit.ru