Александр Балуев: ну снялся я в "Миротворце", и чего? А ничего. "Москва" лучше..

Шаман стоит с дымящейся кружкой в руках и смотрит на жертву, которую вешают на крючок подъемного крана. А режиссер Кончаловский при этом просит поднять жертву чуть выше, его категорически не устраивает нахождение ног подвешенного по отношению к кружке Шамана. "И замотайте жертве рот скотчем!"
Александр Балуев второй раз снимается у Кончаловского-младшего. На сей раз, он играет главу бандитской группировки по кличке Шаман в сериале "Антикиллер", который Кончаловский называет "фильм-ноир", имея в виду, очевидно, film noir. После 15 дубля подходить к Шаману как-то даже совестно. Но была - не была: корреспондент weekend.ru/cinema приехала на съемки не ради наблюдения за опытами Кончаловского с подъемным краном, а ради Балуева, которого в Москве последнее время застать сложно.

- Как вам ваш герой, Шаман? Неужели нравится?
- Нет. Это не я, не моя суть: это все наигрыш. Больше того: я играю то, в чем мало разбираюсь. У меня настолько другая жизнь, не соприкасаемая с такими персонажами, что я играю, так сказать, свое представление об этом.

- А вы верите, что между мужчинами могут быть такие отношения?
- Вот пойдите к таким мужчинам и спросите, а я не знаю. Мне кажется, что и семь лет назад, когда книга Даниила Корецкого (роман "Антикиллер", который лег в основу фильма. - Ред.) была написана, это все было чудовищно, и сейчас - чудовищно. Разве что бандитские отношения приобрели, так сказать, более цивилизованные формы.

- А вы книжки Корецкого читали? Между прочим, "Антикиллер" - любимая книга вашего продюсера Юсупа Бахшиева: семь лет мечтал экранизировать.
- Продюсер - это продюсер, а я - это я. Я подобного рода литературу не читаю. Не глубокая она какая-то.

- Что вы говорите! А что - глубокое?
- Знаете, я все-таки уже не очень молодой человек... Из современных... Битова, скажем, читаю.

- Андрея Битова?!
- А что, он уже не современен?

- Да что вы, вполне, вполне... А вот вы в "Москве" Зельдовича снялись, по сценарию Владимира Сорокина. Сорокина-то вы читали? "Голубое сало"...
- Нет, Сорокина не читал.

- Вообще ничего?!
- Ну... сценарий "Москвы" я прочел. Мне, кстати, понравилось. И играть мне у Зельдовича понравилось, хотя, конечно, съемки шли очень долго. Но получилось хорошо. Надо, наверное, что-нибудь еще Сорокина почитать. А из дедушек я читаю, например, Бунина.

- И вам нравятся отношения между мужчинами бунинских времен?
- И между мужчинами и женщинами - тоже. Для меня то, что вытворял Пушкин, было шоком... Это сейчас многим кажется, что Пушкин просто ребенок. Но пушкинский шок мне куда более понятен, чем этот (кивает на крюк, с которого никак не могут снять актера). В самом начале актерской карьеры я играл в театре Советской Армии в "Даме с камелиями" Армана Дювалье. Этот герой мне тысячекратно ближе Шамана... Я, очевидно, не в том веке родился, мне бы куда-нибудь в начало девятнадцатого.

- Дювалье похож на вас?
- В то время, пожалуй, - да. Я пытался походить на него. Но я и сейчас стараюсь быть благородным человеком. Я и есть благородный человек, мне кажется.

- Во всем?!
- Ну...Я стараюсь... Иначе жизнь становится такой...бр-р-р... Все должно быть благородным: быт, отношения между мужчиной и женщиной... Без этого не интересно. Я, в этом смысле, человек несовременный.

- Вы оказались не в том времени или не в том месте?
- Понимаю, о чем вы. Именно - во времени. Я очень люблю свое отечество, я бы себя даже назвал патриотом. От чего мне уезжать? Это удел социально неустроенных людей.

- А творчески неустроенных? Вдруг вас там ждет роль Дювалье, а вы и не знаете?
- А если нет? Когда я приехал в Штаты, мне стали наперебой предлагать играть плохих русских парней, и я понял, что это не потому, что у меня внешность или психофизика такая, а потому что русские ребята для Голливуда всегда останутся плохими ребятами. А мне это не интересно. Ну, сыграл я в "Миротворце" - и чего? Что там, что тут; лучше уж у Кончаловского.

- Не могу с вами согласиться. "Миротворец" хоть, вероятно, и не отвечал вашим высоким интеллектуальным запросам, по крайней мере, являлся крепко сбитым, довольно профессиональным боевиком. И сыграли вы там превосходно. А здесь вы второй раз подряд снимаетесь у Егора Кончаловского, дебют которого - "Затворник" - мягко говоря, провалился...

- Я не считаю "Затворника" провалом Егора. Я считал и считаю, что там была очень большая проблема в сценарии Максима Стишова. Я этого не скрывал и даже пытался что-то изменить в ходе самих съемок, в каких-то деталях, чтобы сделать эту дурацкую историю хоть как-то интереснее.... Но уж слишком был плох сценарий.

- Зачем же вы согласились?
- Очень заманчиво было попробовать повторить опыт "Жены керосинщика" и снова сыграть двух братьев-близнецов, как в свое время у Александра Кайдановского. И потом хотелось поработать с Егором - мне вообще нравится работать с молодыми. Ведь они - будущее нашего кино, как к ним не относись. Сейчас заниматься кино невыгодно, но если кто-то все же делает кино, значит, у него есть и потенциал, и желание. Нравится нам или не нравится, Егор все равно будет снимать. Его не остановить.

- Чем вы будете заниматься после съемок у Кончаловского? Где-то еще сниметесь?
- Может, да, может, нет. Я буду жить. Жизнь не кончается съемками. Скорее начинается...

- Будете читать Бунина и спать?
- А что: очень хорошее занятие. У меня есть строительные дела: я построил под Москвой избу... И занят сейчас только этим, буду отделывать.

- Наш главный редактор Максим Андреев просил передать вам привет. Он сказал, что вы не виделись лет десять...
- Спасибо, но это он загнул, конечно... Тут на каком-то "Кинотавре" не так давно встречались, еще где-то, по телефону общались... Вот познакомились мы действительно очень давно, еще когда вместе служили в Театре Советской Армии, в знаменитой "команде актеров-военнослужащих". Олег Меньшиков вместе с нами служил, Денис Евстигнеев, Андрей Ташков, многие... Максиму передавайте огромный привет.

- Сможете сами увидеть свой привет в интернете.
- Я не пользуюсь интернетом.

- Нет?!
- Я, наверное, уже стар для этого.

- Но вы же с Андреевым почти ровесники!
- Да, но у нас разные профессии. Я не вижу необходимости в этом. Что такое: компьютер? Сидишь, смотришь в монитор, ни с кем не разговариваешь. Нет, там, конечно, можно с кем-то переписываться, но все время нажимать эти кнопочки – ни голоса, ни глаз.

- А пресса?
- Я не читаю прессу.

- Письма...
- Не люблю писать письма, ведь можно созвониться или встретиться. Я бы вот вместо того, чтобы, скажем, каждую неделю писать Максу электронные письма, встречался бы с ним - пусть и гораздо реже. На Рождество писать открытки - тоже: пустая формальность. Я вот не пишу, хотя друзья заграничные обижаются - у них принято. А я не пишу не потому, что забываю, а потому что не приучен, воспитан не так. Интернет - это мимо меня. Может, конечно, как-нибудь приспичит. Многие мои ровесники давно врубились в это, сидят по ночам там чего-то выискивают, оторваться не могут. А я боюсь этого, как любой зависимости.

- Вы зависимый человек?
- Да. Раньше пил много, теперь нет. А вот курю, по-прежнему, очень много и бросить никак не могу...

- Я вот бросила...
- И как? Снятся сигареты?

- Снятся...
- Ну вот. Я пробовал не курить дня три, и мне снились. Такое ощущение было, что лопну, казалось, вот-вот кожу прямо разорвет, и голова разлетится. Как это преодолеть? В прорубь, что ли, броситься, как в "Жене керосинщика"? Вот перееду в новый дом, в деревню. Может, там брошу... кур заведу.

- По-вашему, правда - в курах?
- И в курах тоже. Потом, я же не один там жить буду, а всей семьей - с женой и детьми. Там, в деревне, лучше - больше трудностей. Вырубается свет – зажигаешь свечи. Хорошо.

А.Семенова
weekend.ru